2. Создание концепции образования единого Российского государства в трудах историков советской эпохи.
Советская историография, основывающаяся на принципах марксистско-ленинской методологии, ушла далеко вперед в разработке проблемы складывания централизованного государства в России, сосредоточив свое внимание на главном ее аспекте – изучении процессов социально-экономического развития. Недавно вышла в свет капитальная работа Л. В. Черепнина “Образование Русского централизованно-
________________________________________
1 Как предмет специального исследования эта проблема была впервые поставлена Н. В. Станкевичем в статье “О причинах постепенного возвышения Москвы до смерти Иоанна III” (“Ученые записки” Московского университета. Ч. 5. М. 1834).
2 А. Е. Пресняков. Образование Великорусского государства. П. 1918, стр. V.
стр. 70
________________________________________
го государства”. В связи с оценкой этого исследования можно подвести некоторые итоги изучения указанного вопроса в советской историографии3 .
*
После Октябрьской революции вопросы образования единого Русского государства не сразу привлекли внимание историков-марксистов. Изучение далекого прошлого России в течение десяти – пятнадцати лет сосредоточивалось преимущественно в руках ученых старого поколения, которые в большинстве своем в те годы оставались еще на позициях буржуазной методологии. Своими работами, хотя они и давали ценный конкретный материал, эти историки, как правило, не только не способствовали созданию научной концепции образования Русского централизованного государства, но содействовали распространению ошибочных, противоречивших марксизму-ленинизму положений по различным вопросам социально-экономического, политического и этнического развития России4 .
Марксистский анализ социально-экономического и политического строя Русского государства XVI – XVII вв. был дан В. И. Лениным в ряде его трудов начиная с 90-х годов XIX века. Характеризуя “московское царство”, В. И. Ленин подчеркивал, что “о национальных связях в собственном смысле слова едва ли можно было говорить в то время: государство распадалось на отдельные “земли”, частью даже княжества, сохранявшие живые следы прежней автономии, особенности в управлении, иногда свои особые войска (местные бояре ходили на войну со своими полками), особые таможенные границы и т. д.”. “Основой” Русского государства XVI в. В. И. Ленин считал “местные союзы”, образовавшиеся в ходе закрепощения крестьян. “Помещики и монастыри принимали к себе крестьян из различных мест, и общины, составлявшиеся таким образом, были чисто территориальными союзами”, – писал В. И. Ленин и подчеркивал, что только в новый период русской истории (примерно с XVII в.) произошло действительно фактическое слияние всех таких областей, земель и княжеств в одно целое, что было обусловлено складыванием всероссийского рынка, возникновением национальных буржуазных связей, причем “руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы”5 . Образование всероссийского рынка, составившее основу нового периода русской истории, началось примерно с XVII столетия и завершилось уже в послереформенное время, во второй половине XIX века6. Политический строй Русского государства даже в XVII в. В. И. Ленин характеризовал как монархию с боярской думой и боярской аристократией, указывая, что лишь в XVIII столетии начался период чиновничье-дворянской монархии7 .
В специальной исторической литературе 20-х – начала 30-х годов попытка рассмотрения проблемы образования единого Русского госу-
________________________________________
3 В монографии Л. В. Черепнина имеется обширная историографическая глава, посвященная как буржуазной, так и советской литературе по истории Русского централизованного государства. Однако содержащийся в ней анализ развития советской историографии, с одной стороны, явно неполон из-за отсутствия характеристики работ самого Л. В. Черепнина, а с другой – вызывает некоторые возражения, например, в связи с оценкой концепции С. В. Бахрушина – К. В. Базилевича.
4 См., например, Р. Ю. Виппер. Иван Грозный. М. 1922. С. Б. Веселовский. К вопросу о происхождении вотчинного режима. “Летопись занятий постоянной историко-археографической комиссии”. Вып. I (34). Л. 1927., М. К. Любавский. Образование основной государственной территории великорусской народности. Л. 1929.
5 В. И Ленин. Соч. Т. I, стр. 137.
6 См. А. М. Сахаров. В. И. Ленин о социально-экономическом развитии феодальной России. “Вопросы истории”, 1960, N 4.
7 См. В. И. Ленин. Соч. Т. 15, стр. 308; т. 17, стр. 47.
стр. 71
________________________________________
дарства с новых позиций, отличных от позиций буржуазных историков, была сделана в работах М. Н. Покровского. В противовес буржуазным историкам автор попытался раскрыть классовый характер Русского государства и показать социально-экономические условия его возникновения и развития. В этом состояла определенная научная заслуга М. Н. Покровского, хотя в конкретном анализе явлений того периода он сильно ошибался. Он, например, утверждал, будто еще до татаро-монгольского ига началось “перегнивание городской Руси в деревенскую” и якобы вторжение татаро-монголов “одним ударом” закончило этот процесс. В то же время М. Н. Покровский правильно отмечал, что объединение Руси происходило в условиях господства феодальной деревни. Город с его “буржуазией” служил лишь опорой князьям в их объединительной политике, руководящую же роль в этом процессе играли крупные землевладельцы-бояре и церковь – передовая экономическая и политическая сила русского средневекового общества. Объединение Руси не было, по мнению М. Н. Покровского, образованием единого государства. “Московское завоевание” носило “консервативный характер”, мало что, меняя на местах. Лишь под воздействием денежных отношений исчезла в XVI в. прежняя замкнутость, причем погибла боярская вотчина, не сумевшая приспособиться к новым условиям. Прогрессивную роль сыграло дворянское поместье, втянувшееся в денежные отношения. Только в XVII в. образовалось вследствие этого действительно единое государство8 .
Концепция М. Н. Покровского страдала внутренней противоречивостью. С одной стороны, автор справедливо отмечал феодальный характер социально-экономического развития Руси в XIV – XV вв. и подчеркивал, что если бы активную роль в ее объединении играли торговые города, то результатом должно было бы стать “образование новой городовой власти…, а не феодальной монархии, какой было Московское государство”9 . С другой стороны, он писал о растущей “буржуазии”, квалифицировал борьбу Москвы и Новгорода как “борьбу за рынки”, настойчиво отстаивал идею о торговом капитале как руководящей силе исторического процесса, в том числе и объединения русских земель.
Тезис о торговом капитале, якобы сложившемся в Московской Руси в XIV в., он особенно подчеркивал в “Русской истории в самом сжатом очерке”, вышедшей в свет в 1920 году. Позднее М. Н. Покровский понял свою ошибку и отказался от своих представлений о роли торгового капитала в средние века. Отметив, что “власть московских царей и российских императоров – не только феодального происхождения, но и имела своим назначением поддерживать феодальные методы продукции”, он, взяв в основу выводы В. И. Ленина об этапах развития России в докапиталистическую эпоху, попытался различить две стадии в развитии Русского государства: первую – “феодальное государство средневекового типа” и вторую – с XVII в. – “бюрократическую монархию”, переход к которой обусловливался развитием торгового капитала10 . Эти мысли М. Н. Покровского имели, по нашему мнению, серьезные основания. Но если М. Н. Покровский сумел отказаться от своих неправильных взглядов на торговый капитал, то он не смог понять прогрессивного значения объединения страны и вхождения в состав централизованного государства многих нерусских народов11 . Он упрощенно,
________________________________________
8 См. М. Н. Покровский. Русская история с древнейших времен. Т. I, гл. V (во всех изданиях).
9 М. Н. Покровский. Русская история с древнейших времен. Т. I. М. 1933, стр. 125.
10 М. Н. Покровский. О русском феодализме, происхождении и характере абсолютизма в России. “Русская история с древнейших времен”. Т. I, стр. 261, 267.
11 См., например, глубоко ошибочную статью М. Н. Покровского “Возникновение Московского государства и “великорусская народность”. Там же.
стр. 72
________________________________________
вульгаризованно понимал роль классовой борьбы в истории и не случайно не смог оценить ни роли княжеской власти в ту эпоху, ни роли народных масс. Он не сумел понять значения борьбы русского народа против внешних врагов. Оперируя более всего абстрактными категориями, беря факты, как примеры, из чужих рук и не занимаясь самостоятельным исследованием тех процессов, о которых он судил, М. Н. Покровский чрезвычайно упрощал сложную и противоречивую картину исторической жизни общества. Менее всего он усвоил свойственный марксизму-ленинизму дух историзма, и в этом был один из главных источников ошибок и неудач этого ученого, посвятившего свою жизнь борьбе против буржуазной историографии.
Новый этап развития советской историографии начался в середине 30-х годов и был связан с преодолением ошибок М. Н. Покровского и его “школы”, на что нацелили историков известные решения Коммунистической партии и Советского правительства, принятые в 1934 – 1936 годах. Создавались новые учебники для школ и вузов, и вместе с тем разрабатывалась новая концепция русской истории, в том числе и концепция образования Русского государства. Конкретное исследование исторического процесса в то время сильно отставало. Историки располагали в основном материалами, введенными в оборот еще старой наукой. Разработка проблемы образования Русского государства велась, прежде всего, в теоретическом плане. Не случайно, поэтому конкретные исследования, проведенные впоследствии, заставили историков отнестись критически к положениям, выдвинутым в конце 30-х годов. Несмотря на острую критику взглядов М. Н. Покровского, некоторые из его представлений, особенно преувеличение роли товарно-денежных отношений, оказались удивительно живучими. В то же время оценка М. Н. Покровским роли церкви в объединительном процессе и его высказывания по поводу отличия феодальной монархии средневекового типа от бюрократической монархии остались вне поля зрения историков.
Большой вклад в создание концепции образования Русского государства внесли своими трудами С. В. Бахрушин и особенно К. В. Базилевич. Руководящей основой для них послужили работы основоположников марксизма-ленинизма о централизованных государствах, и, прежде всего впервые опубликованная у нас в 1936 г. статья Ф. Энгельса “О разложении феодализма и образовании национальных государств”12 . С. В. Бахрушиным и К. В. Базилевичем впервые к возникшему в конце XV – начале XVI в. политическому объединению русских земель было применено понятие “централизованное государство”.
Исходной позицией при разработке концепции образования Русского государства явилось признание единства закономерностей возникновения централизованных государств на западе Европы и в России. Выводы, сделанные Ф. Энгельсом на материале стран Западной Европы, были применены теперь при изучении процесса возникновения единого Русского государства. Отметив, что Ф. Энгельс связывал образование централизованных государств с начальным этапом развития буржуазных отношений, С. В. Бахрушин счел возможным объяснить объединение русских земель аналогичным фактором. Поняв известное положение В. И. Ленина о “новом периоде русской истории” и складывании всероссийского рынка “примерно с 17 века”13 как указание на “условия образования единого государства на месте феодальной раздроблен-
________________________________________
12 Эта статья была напечатана по рукописи Ф. Энгельса, не имевшей названия, и вошла в XVI том (ч. I) Собрания сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса под заголовком “О разложении феодализма и развитии буржуазии”.
13 См. В. И. Ленин. Соч. Т. 1, стр. 137.
стр. 73
________________________________________
ности”14 , хотя речь у В. И. Ленина шла о “действительно фактическом” объединении русских земель уже после образования “московского царства”, С. В. Бахрушин не обратил достаточного внимания на содержавшуюся здесь же ленинскую характеристику Русского государства XVI века.
С. В. Бахрушин, К. В. Базилевич, а за ними и многие другие ученые пришли к заключению, что XVII век является временем, когда сложился всероссийский рынок15 . Период, предшествовавший XVII в., рассматривался, поэтому ими под углом зрения “предпосылок” образования всероссийского рынка, как время, когда имели место начальные стадии этого процесса. С. В. Бахрушин посвятил специальное исследование “предпосылкам всероссийского рынка в XVI веке”, в котором высказал мысль о том, что начало развития рыночных связей “вряд ли справедливо относить… слишком далеко назад, к XIV – XV вв.” и что лишь в конце XV – начале XVI в. появились “признаки роста товарно-денежных отношений”, а “установление рыночных связей между отдельными районами Русского государства в широком масштабе, судя по конкретным данным, происходит только в XVI в., главным образом во второй его половине”16 .
Тот взгляд, что товарно-денежные отношения возникли в конце XV в., чем и определился весь последующий период русской истории, развивал в своих работах и акад. Б. Д. Греков. Приступая к исследованию истории крестьян в период с конца XV в., он заявлял, что “проблема появления товарного хозяйства и превращения его в капиталистическое стала проблемой, от правильного решения которой зависит понимание общественно-экономического развития всей Европы и России в частности”17 . Вместе с тем Б. Д. Греков отмечал, что “старый способ производства оставался в силе. Этот факт для характеристики эпохи имеет решающее значение. Капитал шел не по революционизирующему производство пути, а в направлении консервации феодального способа производства”18 , что, в общем, противоречило тезису о перестройке всего феодального хозяйства под воздействием рыночных отношений и эволюции в сторону капитализма.
Обосновывая периодизацию истории СССР феодального периода, К. В. Базилевич доказывал, что “с конца XV в. начинается развитие товарно-денежных отношений, которые в XVIII веке приводят к возникновению капиталистического уклада”19 . Весь период с конца XV в. он предлагал понимать как время господства денежной ренты. Несмотря на все оговорки, согласно концепции Б. Д. Грекова, С. В. Бахрушина, К. В. Базилевича, главным моментом, определявшим социально-экономическое развитие России с конца XV в., являлось развитие товарно-денежных отношений.
По мнению К. В. Базилевича, централизованное государство сложилось в середине 80-х годов XV в., однако экономическая раздробленность была преодолена лишь в XVII в., когда образовался всерос-
________________________________________
14 СВ. Бахрушин. “Феодальный порядок” в понимании М. Н. Покровского. “Против исторической концепции М. Н. Покровского”. Ч. I. М. -Л. 1939, стр. 139.
15 С. В. Бахрушин. Указ. соч. Там же; К. В. Базилевич. К вопросу об исторических условиях образования Русского государства. “Вопросы истории”, 1946, N 7, стр. 27; его же. Опыт периодизации истории СССР феодального периода. “Вопросы истории”, 1949, N 11, стр. 69.
16 С. В. Бахрушин. Научные труды. Т. I. М. 1952, стр. 25.
17 Б. Д. Греков. Крестьяне на Руси с древнейших времен до конца XVII века. М. -Л. 1946, стр. 552. В новом, посмертном издании слова “появления” и “превращения его в капиталистическое” сняты (см. Б. Д. Греков. Указ. соч. Кн. 2-я. Изд. 2-е. М. 1954, стр. 8), но существо концепции от этого, конечно, не могло измениться.
18 Б. Д. Греков. Указ. соч. Кн. 2, стр. 42.
19 К. Базилевич. Опыт периодизации истории СССР феодального периода, стр. 69.
стр. 74
________________________________________
сийский рынок. Но если слияние русских земель в единое целое “завершилось под влиянием усиливающегося экономического общения между областями, то вполне понятно, что это же условие действовало и на начальной стадии процесса”20 . Такое своеобразие, то есть возникновение политической централизации до экономического объединения, К. В. Базилевич объяснял специфическим для Восточной Европы фактором – потребностями обороны от внешних врагов. Но здесь же он подчеркивал, что “эти местные особенности не настолько значительны, чтобы изменить характер изучаемого процесса”21 , и что основой для объединения русских земель являлся, как и на Западе, рост общественного разделения труда и экономических связей между областями.
Тождество процессов образования централизованных государств в России и в странах Западной Европы С. В. Бахрушин и К. В. Базилевич простирали столь далеко, что признавали Русское государство конца XV в. национальным и лишь серединой XVI в. датировали начало “превращения его в многонациональное”, хотя это противоречило очевидному факту вхождения в состав Московского великого княжества в конце XV в. многих нерусских народностей Европейского Севера и междуречья Оки и Волги.
Весь процесс образования и развития Русского централизованного государства К. В. Базилевич делил на два этапа: объединение русских земель вокруг Москвы в XIV – XV вв. – и собственно образование централизованного государства с конца XV до середины XVII столетия. На первом этапе еще не было экономических условий, которые делали бы возможной централизацию, – господствовало натуральное хозяйство, хотя с 60-х годов XIV в. оживились денежные отношения, что привело к “феодальной концентрации”. Попытки рассматривать время деятельности Ивана Калиты как начало образования централизованного государства К. В. Базилевич считал “основанными на полнейшем недоразумении” и отмечал, что “Московское княжество ни при Дмитрии Донском, ни при его сыне и внуке (Василий I и Василий II) не только не являлось централизованным”, но, напротив, “мы не наблюдаем в это время даже в эмбриональной форме возникновения централизованной системы управления”22 . Что касается борьбы Москвы и Твери, то она являлась обычным феодальным насилием и грабежом; никаких принципиальных отличий в политике московских и тверских князей в XIV в. не существовало, они опирались, по словам К. В. Базилевича, “на господствующий класс феодальных землевладельцев своего княжества, то есть на своих бояр и церковь”23 . Лишь со второй половины XV в., на основе связанных с ростом денежных отношений изменений в экономике и победы объединительных сил в феодальной войне, сложились предпосылки образования единого государства. “Централизованное русское государство, – писал К. В. Базилевич, – создавалось на феодальной социально-экономической основе, но самая эта основа претерпела значительные изменения под влиянием развития товарно-денежных отношений”24 .
3. Зарубежные историки о возникновении Российского государства и его роли в европейском историческом процессе.
В отечественной исторической науке варяго-русский вопрос возник еще в XVIII в. и определенный вклад в развитие данной проблемы внес профессор Академии Наук Г. Ф. Миллер. Несомненно, разработка истории становления Древнерусского государства была связана с желанием немецкого историка разрешить актуальную для государства проблему (1730-е гг. являются периодом политического сближения России и Германии). Главным трудом Г. Ф. Миллера в этой области считается речь «О происхождении народа и имени российского», цель которой – доказать скандинавское происхождение Рюрика. Речь была составлена на латинском языке и должна была быть представлена на торжественном заседании Академии наук 6 сентября 1749 г. по случаю тезоименитства Елизаветы Петровны. Во время предварительных слушаний в Академии наук доклад Г. Ф. Миллера подвергся критике со стороны отечественных историков во главе с М. В. Ломоносовым. Длившаяся с октября 1749 г. по март 1750 г. дискуссия положила начало полемике между историками, вылившейся в противостояние двух концепций – норманизма и антинорманизма.
Признавая восточнославянские племена, населявшие западноевропейскую часть нашего отечества в начале IX в., отсталыми, с весьма низкой культурой, немецкие академики приписывали громадное цивилизующее значение иноземцам, проникшим в среду этих племен в лице первых варяжских князей и пришедших с ними норманнов. По мнению этих ученых, варяги явились носителями культуры и дали варварским восточнославянским племенам государственные учреждения и законы.
Немецкие ученые создали так называемую норманнскую теорию происхождения Древнерусского государства и права. Спорность этой теории заключается в том, что образование Русского государства рассматривается не как результат внутреннего развития общества, его разделения на социальные группы и классы, появления частной собственности, а как следствие деятельности пришлых скандинавских (норманнских) князей.
Норманисты пытались доказать весьма низкий уровень общественно-экономического развития восточного славянства к моменту образования Древнерусского государства. Например, А. Л. Шлецер утверждал, что до половины IX в., т.е. до прихода варягов, на территории, заселенной восточными славянами, “конечно, люди были, но люди без правления, жившие подобно зверям и птицам, которые наполняли их леса”[5].
Авторитет немецких ученых-норманистов, работавших в российской Академии наук, был в то время в России так высок, что большинство русских историков поддержали норманнскую теорию образования Древнерусского государства и права.
Совсем иные концепции об образование Древнерусского государства в советский период выдвигают зарубежные историки.
Например, профессор Гарвардского университета (США) О. Прицак. Этот ученый обосновывал идею хазарского происхождения Киевской Руси. Обвинив летописца Нестора в необъективности и сравнив его с современным политическим пропагандистом, он заявил, что «новейшему историку Украины и Восточной Европы следует наконец освободиться от пристрастий автора ПВЛ и не идентифицировать Русь с полянами для середины Х в., а вместе с тем проститься с концепцией славянского (полянского) происхождения Руси». Эти слова написаны в начале 70-х гг. XX ст., а в конце 80-х профессор О. Прицак с такой же легкостью, распростился и со славянским происхождением полян, объявив их хазарами. Прицак отвел значительное место доказательствам идентичности полян и хазар, не подкрепляя свои выводы археологическими находками.
Комментариев
Практическое занятие 1. Проблема образования единого Российского государства.
Законспектируйте ответы на вопросы:
1. В.Н. Татищев и Н.М. Карамзин о возникновении и развитии государства на Руси с центром в Москве.
На протяжении тысячелетий идет процесс постоянного осмысления и переосмысления человеком истории России, но во все века исторические факты группировались мыслителями в русле трех теорий изучения: религиозно-исторической, всемирно-исторической и локально-исторической.
Изучая исторический процесс, историки делят его на периоды. Деление на периоды осуществляется историком на основе: а) представлений историка о прошлом в свете проблем, решаемых в его эпоху; б) теории изучения, исходящей из предмета изучения.
В 1560—1563 гг. появилась «Степенная книга», в которой временнáя история страны делится на серию сменяющих друг друга княжений и царствований. Появление во времени такой периодизации истории объясняется образованием Российского государства с центром в Мо¬скве, потребностью обоснования преемственности цар¬ского Самодержавия, до-казательства его незыблемости и вечности.
Василий Никитич Татищев (1686—1750) в труде «История Россий-ская с самых древнейших времен» (в 4-х книгах), исходя из политического идеала сильной монархической власти, выделил в российской истории временн‹е этапы: от «совершенного единовластительства» (от Рюрика до Мстислава, 862—1132 гг.), через «аристократию удельного периода» (1132—1462 гг.) к «восстановлению монархии при Иоанне Великом III» (1462—1505 гг.) и укреплению ее при Петре I в начале XVIII столетия.
Николай Михайлович Карамзин (1766—1826) свой главный труд посвятил истории («Ис¬тория государства Российского» в 12-ти томах). Идею о том, что «Россия основалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спаслась мудрым самодержавием», Карамзин, как и Татищев, положил в основу временного членения отечественной истории. Карамзин выделил шесть периодов: 1) «введение монархической власти» — от «призвания князей ва¬ряж¬ских» до Святополка Владимировича (862—1015 гг.); 2) «угасание само¬дер¬¬жавия» — от Святополка Владимировича до Ярослава II Всеволодовича (1015—1238 гг.); 3) «гибель» Русского государства и постепенное «государст¬вен¬¬ное возрождение» России — от Ярослава II Всеволодовича до Ивана III (1238—1462 гг.); 4) «утвержде¬ние самодержавия» — от Ивана III до Ивана IV (1462—1533 гг.); 5) восстанов¬ление «единовластия царского» и превращение само¬державия в тиранию — от Ивана IV (Грозного) до Бориса Годунова (1533—1598 гг.); 6) «смутное время» — от Бориса Годунова до Михаила Романова (1598—1613 гг.).
Пытаясь рассуждать о возникновении государственности, В.Н. Татищев обратился за помощью к «Политике» Аристотеля, нигде, правда, не упомянув древнегреческого философа. Накладывая на реалии Руси IX–X вв. его теорию о разных формах правления, он утверждал, что начиная с Рюрика и, видимо, до монголов на Руси была аристократическая форма правления, «хотя и беспорядочная» [41, с. 492]. В его изложении монгольское завоевание XIII в. прервало аристократическое правление, вернувшееся только при Иване III, который «снова совершенную монархию восстановил» [41, с. 493]. Явление государственности у Татищева еще не отделилось от понятия о форме правления. В его «Истории Российской» можно найти фрагменты как патриархальной теории возникновения государства, согласно которой государство возникло из семьи, так и много других довольно неопределенно выраженных взглядов. Другой историк – Н.М. Карамзин – стремился представить образование Московского государства как долгожданный процесс установления монархии. Несмотря на то, что его многотомное сочинение называется «История государства Российского», понятие «государство» употребляется у него довольно неопределенно и в разных смыслах в зависимости от контекста. Автор использовал такие термины, как «монархия», «самовластие», «самодержавие», «держава», «единодержавие», «вольности», в каждом конкретном случае подразумевая формы организации власти со своими особенностями. По Карамзину, политическая история России до образования Московского государства есть процесс бесконечной борьбы «вольности» и «самовластия», то есть монархии и организации управления при участии народа: «Что касается собственно до правления, то оно в сии времена соединяло в себе выгоды и злоупотребления двух, один другому противных, государственных уставов: самовластия и вольности» [16]. Карамзин связывал образование Московского государства с личностью Ивана III, который был «назначен судьбою восстановить еди- © Бученков Д.Е., 2013 / статья размещена на сайте: 26.08.13 ISSN 2224-0209 Электронный журнал «Вестник МГОУ» / http://www.evestnik-mgou.ru. – 2013. – №3 ист ория нодержавие в России» [17]. Вопрос о том, как «самовластие» постепенно уничтожало «вольности», мягко устраняется, как устраняются почти все проблемные вопросы истории в исследовании Карамзина, текст которого носит литературный характер.
Взгляды двух других крупных историков XIX века – С.М. Соловьева и В.О. Ключевского по вопросу об образовании Московского государства во многом схожи. И тот и другой исследователь сместил акцент с вопроса об образовании Московского государства на вопрос о причинах возвышения Москвы над всеми другими городами, хотя, конечно же, окончательно интересующий нас вопрос не отбрасывали в сторону. Теоретическая модель возникновения Московского государства, которую выстраивает Сергей Михайлович Соловьев, обозначим как «модель княжеского родового права». Летописное сообщение о призвании Рюрика рассматривается исследователем как основополагающее событие, с которого следует начинать русскую историю [39]. Он указывает, что после призвания Рюрика из его потомков выделяется один княжеский род, который становится главенствующим, и благодаря этому становится возможным образование Московского государства [40]. Подчеркивая, что звание князя приобретается благодаря рождению, что является неотъемлемым и независящим от других условий, Соловьев негласно «подписывается» под теорией аристократического возникновения государства. Он считает, что государство у восточных славян изначально возникло в Киеве в X–XI вв., а Московское государство появилось в результате перемещения политического центра с юга на север. Вследствие этого возникновение именно московской государственности не видится принципиальным для историка. Более важным для него является вопрос: «Почему политическим центром государственности стала именно Москва, а не Тверь или Владимир?». © Бученков Д.Е., 2013 / статья размещена на сайте: 26.08.13 ISSN 2224-0209 Электронный журнал «Вестник МГОУ» / http://www.evestnik-mgou.ru. – 2013. – №3 ист ория В данной модели мы имеем дело с таким способом объяснения исторических явлений, как «естественный ход событий», к которому вынуждены обращаться многие историки, когда вопрос выходит за рамки исторической науки. Поскольку княжеское звание становится «естественным» и неотъемлемым «в силу рождения», то получается в конечном итоге, что и возникновение государства явилось естественным процессом развития сообщества. С.М. Соловьев – обстоятельный и вдумчивый историк XIX в., однако, изучая княжеский род, его роль в образовании государственности, междукняжеские отношения, он не рассмотрел государственность как таковую, поскольку политическая элита и государство – это разные объекты. Когда внимание исследователя поглощено изучением политических и иных взаимоотношений в верхней прослойке общества, государство как надличностный, социальный объект ускользает от внимания такого исследователя. Трудность понимания взглядов Соловьева (как и многих других историков XVIII – XIX вв.) на вопрос о возникновении Московского государства заключается в том, что понятие «государство» является у него многозначным и употребляется в разных смыслах: государство – это и сообщество русского этноса, это и некий территориальный политический центр, это и просто организованная особым образом жизнь княжеств, присоединенных к Москве. Внимательно вчитаемся в текст, в котором Ключевский довольно сжато формулирует свой взгляд на формирование Московского государства: «Как скоро население Северной Руси почувствовало, что Москва способна стать политическим центром, около которого оно могло собрать свои силы для борьбы с внешними врагами, что московский князь может быть народным вождем в этой борьбе, в умах и отношениях удельной Руси совершился перелом, решивший судьбу удельного порядка: все дотоле затаенные или дремавшие национальные и политические ожидания и сочувствия великорусского племени, долго и безуспешно искавшие себе надежного пункта прикрепления, тогда сошлись с династическими усилиями московского великого князя и понесли его на высоту национального государя Великороссии» [18, с. 265]. Обратим внимание на такие понятия, как «политические ожидания» и «в умах и отношениях совершился перелом», которые использует Ключевский [18, с. 265]. Ни у Ключевского, ни у нас нет возможности совершить научный рейд в XVI в., чтобы провести массовое анкетирование населения Северо-Восточной Руси с целью выявить данные политические ожидания. Социологические явления, к которым апел- © Бученков Д.Е., 2013 / статья размещена на сайте: 26.08.13 ISSN 2224-0209 Электронный журнал «Вестник МГОУ» / http://www.evestnik-mgou.ru. – 2013. – №3 ист ория лируют в данном случае Ключевский, – общественное мнение и массовое настроение. Мы не можем их подтвердить или опровергнуть. Они являются предположениями историка в его модели, однако, очевидно, что одних «ожиданий» и «настроений» для образования такого политического института как Московское государство, недостаточно. В.О. Ключевский, вероятно, понимал это, и потому указывал большое количество конкретных исторических факторов, которые способствовали образованию Московского государства. Во-первых, сам процесс образования Московского государства происходит в рамках так называемой русской колонизации, которая есть процесс постоянного освоения восточными славянами все новых и новых обширных земель Евразии. По Ключевскому, это фундаментальный многовековой процесс, исторически свойственный русскому народу. Во-вторых, важнейшее политическое значение для возникновения Московского государства, по Ключевскому, имело изменение порядка наследования княжеской власти. Она стала передаваться таким образом, что ядро московской княжеской вотчины оставалось неделимым, а основанием для наследования стала воля завещателя. Третьим политическим фактором было то, что московским князьям удалось закрепить за собой право собирать для Орды дань и как бы «представлять» все русские княжества в Орде. Таким образом, как только три раза подряд ярлык на княжение доставался московским князьям, они попытались превратить это в обычай. С политической точки зрения Ключевский, прежде всего, пытается выяснить вопрос: «Каким образом самостоятельные удельные князья оказались в зависимости от московского?» Очевидно, что образование московской государственности было бы невозможно без ликвидации «суверенности» власти удельных князей. Отвечая на данный вопрос, исследователь приходит к выводу, что договорные грамоты между князьями «не отвечают действительному положению вещей» [18, с. 258], то есть не отражают в полной мере процесс подобного подчинения: «Рассматривая договорные грамоты XIV–XV вв., мы не находим никакой постоянной политической связи, которая бы подчиняла удельных князей великому» [18, с. 258]. Ключевский отмечает два пути, по которому возникала зависимость удельных князей от московского князя: 1. Князь мог оставаться хозяином в своем уделе, но служить Москве. 2. Московский князь покупал уделы, но при этом предоставлял возможность бывшим удельным князьям пользоваться уделами за счет службы ему. По Ключевскому, вторым важным историко-политическим условием образования Московского государства является образование едино- © Бученков Д.Е., 2013 / статья размещена на сайте: 26.08.13 ISSN 2224-0209 Электронный журнал «Вестник МГОУ» / http://www.evestnik-mgou.ru. – 2013. – №3 ист ория властия. Автор «Курса русской истории», как и Карамзин, употребляет этот термин, не расшифровывая его, но при этом ставя акцент в данном термине на преемственности власти» [18, с. 263]. Он высказывает точку зрения, согласно которой единовластие возникло вследствие того, что власть стала передаваться только по одной старшей линии московских князей. Таким образом, в древнерусском обществе XIII–XV вв. совершилось множество различных процессов, политическим итогом которых стали централизация власти и образование государства. Последний момент, который нельзя не отметить, заканчивая разговор о взглядах Ключевского, касается вопроса об образовании великорусской народности. Как уже упоминалось выше, образование Московского государства, по мысли исследователя, происходило в рамках великорусской колонизации Евразийского континента. После экономического упадка южных частей Руси в XIII в. большие массы населения продолжили двигаться дальше на север и обживали более спокойные районы Северо-Восточной Руси. Бывшее южное население разорвало связи с прежней родиной, и здесь начался процесс формирования новой этнической общности – «великорусского (великоросского) племени». Процесс образования великорусского племени фактически совпал с образованием Московского государства. Таким образом, у Ключевского получалось, что Московское государство было создано, в первую очередь, благодаря интуитивным, полуосознанным усилиям этого нового образовавшегося (или еще образовывающегося) этноса. Историк А.Е. Пресняков активно употреблял слово «власть», утверждая, что образование Московского государства произошло благодаря не «собиранию земель», а «собиранию власти», не поясняя при этом, что такое власть и как можно ее собирать без материальной основы [32]. Завершая разговор об отечественной науке XIX в., мы не можем не упомянуть историка «юридической школы» Б.Н. Чичерина и его трехтомную книгу «Курс государственной науки», в которой он пытался дать определение термину «государство». Заслуга Чичерина в том, что он подошел (пусть абстрактно и внеисторически) к мысли о том, что государство есть сообщество индивидов, все члены которого вовлечены в систему властных отношений, являющихся обязательными для всех и монопольными. Историк писал: «Существенный признак, отличающий государство от всех других союзов, состоит в том, что все они юридически подчиняются государству Государству же верховная власть принадлежит по самому его существу; это – признак, отличающий его от других союзов» [47]. Взгляды Чичерина, как только он делает шаг в сторону от юридической науки, быстро опускаются до уровня обыва- © Бученков Д.Е., 2013 / статья размещена на сайте: 26.08.13 ISSN 2224-0209 Электронный журнал «Вестник МГОУ» / http://www.evestnik-mgou.ru. – 2013. – №3 10ист ория тельских рассуждений о государстве: «Власть, а потому и государство нечто иное как неизбежное зло, установленное для избегания зла еще большего. Если бы все люди были добродетельны, то государства были бы вовсе не нужны» [48]. Таким образом, подводя некоторый итог рассмотрения исследований отечественных историков XVIII–XIX вв. по вопросу об образовании Московского государства, следует сказать следующее. Понятия «государство» и «государственность» оставались нераскрытыми. Государственность часто не отделялась от форм правления. Науке того времени нередко не хватало достаточно сведений для того, чтобы отделить государство от монархии. В то же время важным шагом на пути к прояснению вопроса об образовании Московского государства было обращение к концепции феодализма и постепенное развитие взглядов в том направлении, что средневековая Русь – это феодальная Русь. Данное обстоятельство стало важным этапом для дальнейшего (хотя и не окончательного) прояснения исследуемого вопроса в советский период.
2. Создание концепции образования единого Российского государства в трудах историков советской эпохи.
Советская историография, основывающаяся на принципах марксистско-ленинской методологии, ушла далеко вперед в разработке проблемы складывания централизованного государства в России, сосредоточив свое внимание на главном ее аспекте – изучении процессов социально-экономического развития. Недавно вышла в свет капитальная работа Л. В. Черепнина “Образование Русского централизованно-
________________________________________
1 Как предмет специального исследования эта проблема была впервые поставлена Н. В. Станкевичем в статье “О причинах постепенного возвышения Москвы до смерти Иоанна III” (“Ученые записки” Московского университета. Ч. 5. М. 1834).
2 А. Е. Пресняков. Образование Великорусского государства. П. 1918, стр. V.
стр. 70
________________________________________
го государства”. В связи с оценкой этого исследования можно подвести некоторые итоги изучения указанного вопроса в советской историографии3 .
*
После Октябрьской революции вопросы образования единого Русского государства не сразу привлекли внимание историков-марксистов. Изучение далекого прошлого России в течение десяти – пятнадцати лет сосредоточивалось преимущественно в руках ученых старого поколения, которые в большинстве своем в те годы оставались еще на позициях буржуазной методологии. Своими работами, хотя они и давали ценный конкретный материал, эти историки, как правило, не только не способствовали созданию научной концепции образования Русского централизованного государства, но содействовали распространению ошибочных, противоречивших марксизму-ленинизму положений по различным вопросам социально-экономического, политического и этнического развития России4 .
Марксистский анализ социально-экономического и политического строя Русского государства XVI – XVII вв. был дан В. И. Лениным в ряде его трудов начиная с 90-х годов XIX века. Характеризуя “московское царство”, В. И. Ленин подчеркивал, что “о национальных связях в собственном смысле слова едва ли можно было говорить в то время: государство распадалось на отдельные “земли”, частью даже княжества, сохранявшие живые следы прежней автономии, особенности в управлении, иногда свои особые войска (местные бояре ходили на войну со своими полками), особые таможенные границы и т. д.”. “Основой” Русского государства XVI в. В. И. Ленин считал “местные союзы”, образовавшиеся в ходе закрепощения крестьян. “Помещики и монастыри принимали к себе крестьян из различных мест, и общины, составлявшиеся таким образом, были чисто территориальными союзами”, – писал В. И. Ленин и подчеркивал, что только в новый период русской истории (примерно с XVII в.) произошло действительно фактическое слияние всех таких областей, земель и княжеств в одно целое, что было обусловлено складыванием всероссийского рынка, возникновением национальных буржуазных связей, причем “руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы”5 . Образование всероссийского рынка, составившее основу нового периода русской истории, началось примерно с XVII столетия и завершилось уже в послереформенное время, во второй половине XIX века6. Политический строй Русского государства даже в XVII в. В. И. Ленин характеризовал как монархию с боярской думой и боярской аристократией, указывая, что лишь в XVIII столетии начался период чиновничье-дворянской монархии7 .
В специальной исторической литературе 20-х – начала 30-х годов попытка рассмотрения проблемы образования единого Русского госу-
________________________________________
3 В монографии Л. В. Черепнина имеется обширная историографическая глава, посвященная как буржуазной, так и советской литературе по истории Русского централизованного государства. Однако содержащийся в ней анализ развития советской историографии, с одной стороны, явно неполон из-за отсутствия характеристики работ самого Л. В. Черепнина, а с другой – вызывает некоторые возражения, например, в связи с оценкой концепции С. В. Бахрушина – К. В. Базилевича.
4 См., например, Р. Ю. Виппер. Иван Грозный. М. 1922. С. Б. Веселовский. К вопросу о происхождении вотчинного режима. “Летопись занятий постоянной историко-археографической комиссии”. Вып. I (34). Л. 1927., М. К. Любавский. Образование основной государственной территории великорусской народности. Л. 1929.
5 В. И Ленин. Соч. Т. I, стр. 137.
6 См. А. М. Сахаров. В. И. Ленин о социально-экономическом развитии феодальной России. “Вопросы истории”, 1960, N 4.
7 См. В. И. Ленин. Соч. Т. 15, стр. 308; т. 17, стр. 47.
стр. 71
________________________________________
дарства с новых позиций, отличных от позиций буржуазных историков, была сделана в работах М. Н. Покровского. В противовес буржуазным историкам автор попытался раскрыть классовый характер Русского государства и показать социально-экономические условия его возникновения и развития. В этом состояла определенная научная заслуга М. Н. Покровского, хотя в конкретном анализе явлений того периода он сильно ошибался. Он, например, утверждал, будто еще до татаро-монгольского ига началось “перегнивание городской Руси в деревенскую” и якобы вторжение татаро-монголов “одним ударом” закончило этот процесс. В то же время М. Н. Покровский правильно отмечал, что объединение Руси происходило в условиях господства феодальной деревни. Город с его “буржуазией” служил лишь опорой князьям в их объединительной политике, руководящую же роль в этом процессе играли крупные землевладельцы-бояре и церковь – передовая экономическая и политическая сила русского средневекового общества. Объединение Руси не было, по мнению М. Н. Покровского, образованием единого государства. “Московское завоевание” носило “консервативный характер”, мало что, меняя на местах. Лишь под воздействием денежных отношений исчезла в XVI в. прежняя замкнутость, причем погибла боярская вотчина, не сумевшая приспособиться к новым условиям. Прогрессивную роль сыграло дворянское поместье, втянувшееся в денежные отношения. Только в XVII в. образовалось вследствие этого действительно единое государство8 .
Концепция М. Н. Покровского страдала внутренней противоречивостью. С одной стороны, автор справедливо отмечал феодальный характер социально-экономического развития Руси в XIV – XV вв. и подчеркивал, что если бы активную роль в ее объединении играли торговые города, то результатом должно было бы стать “образование новой городовой власти…, а не феодальной монархии, какой было Московское государство”9 . С другой стороны, он писал о растущей “буржуазии”, квалифицировал борьбу Москвы и Новгорода как “борьбу за рынки”, настойчиво отстаивал идею о торговом капитале как руководящей силе исторического процесса, в том числе и объединения русских земель.
Тезис о торговом капитале, якобы сложившемся в Московской Руси в XIV в., он особенно подчеркивал в “Русской истории в самом сжатом очерке”, вышедшей в свет в 1920 году. Позднее М. Н. Покровский понял свою ошибку и отказался от своих представлений о роли торгового капитала в средние века. Отметив, что “власть московских царей и российских императоров – не только феодального происхождения, но и имела своим назначением поддерживать феодальные методы продукции”, он, взяв в основу выводы В. И. Ленина об этапах развития России в докапиталистическую эпоху, попытался различить две стадии в развитии Русского государства: первую – “феодальное государство средневекового типа” и вторую – с XVII в. – “бюрократическую монархию”, переход к которой обусловливался развитием торгового капитала10 . Эти мысли М. Н. Покровского имели, по нашему мнению, серьезные основания. Но если М. Н. Покровский сумел отказаться от своих неправильных взглядов на торговый капитал, то он не смог понять прогрессивного значения объединения страны и вхождения в состав централизованного государства многих нерусских народов11 . Он упрощенно,
________________________________________
8 См. М. Н. Покровский. Русская история с древнейших времен. Т. I, гл. V (во всех изданиях).
9 М. Н. Покровский. Русская история с древнейших времен. Т. I. М. 1933, стр. 125.
10 М. Н. Покровский. О русском феодализме, происхождении и характере абсолютизма в России. “Русская история с древнейших времен”. Т. I, стр. 261, 267.
11 См., например, глубоко ошибочную статью М. Н. Покровского “Возникновение Московского государства и “великорусская народность”. Там же.
стр. 72
________________________________________
вульгаризованно понимал роль классовой борьбы в истории и не случайно не смог оценить ни роли княжеской власти в ту эпоху, ни роли народных масс. Он не сумел понять значения борьбы русского народа против внешних врагов. Оперируя более всего абстрактными категориями, беря факты, как примеры, из чужих рук и не занимаясь самостоятельным исследованием тех процессов, о которых он судил, М. Н. Покровский чрезвычайно упрощал сложную и противоречивую картину исторической жизни общества. Менее всего он усвоил свойственный марксизму-ленинизму дух историзма, и в этом был один из главных источников ошибок и неудач этого ученого, посвятившего свою жизнь борьбе против буржуазной историографии.
Новый этап развития советской историографии начался в середине 30-х годов и был связан с преодолением ошибок М. Н. Покровского и его “школы”, на что нацелили историков известные решения Коммунистической партии и Советского правительства, принятые в 1934 – 1936 годах. Создавались новые учебники для школ и вузов, и вместе с тем разрабатывалась новая концепция русской истории, в том числе и концепция образования Русского государства. Конкретное исследование исторического процесса в то время сильно отставало. Историки располагали в основном материалами, введенными в оборот еще старой наукой. Разработка проблемы образования Русского государства велась, прежде всего, в теоретическом плане. Не случайно, поэтому конкретные исследования, проведенные впоследствии, заставили историков отнестись критически к положениям, выдвинутым в конце 30-х годов. Несмотря на острую критику взглядов М. Н. Покровского, некоторые из его представлений, особенно преувеличение роли товарно-денежных отношений, оказались удивительно живучими. В то же время оценка М. Н. Покровским роли церкви в объединительном процессе и его высказывания по поводу отличия феодальной монархии средневекового типа от бюрократической монархии остались вне поля зрения историков.
Большой вклад в создание концепции образования Русского государства внесли своими трудами С. В. Бахрушин и особенно К. В. Базилевич. Руководящей основой для них послужили работы основоположников марксизма-ленинизма о централизованных государствах, и, прежде всего впервые опубликованная у нас в 1936 г. статья Ф. Энгельса “О разложении феодализма и образовании национальных государств”12 . С. В. Бахрушиным и К. В. Базилевичем впервые к возникшему в конце XV – начале XVI в. политическому объединению русских земель было применено понятие “централизованное государство”.
Исходной позицией при разработке концепции образования Русского государства явилось признание единства закономерностей возникновения централизованных государств на западе Европы и в России. Выводы, сделанные Ф. Энгельсом на материале стран Западной Европы, были применены теперь при изучении процесса возникновения единого Русского государства. Отметив, что Ф. Энгельс связывал образование централизованных государств с начальным этапом развития буржуазных отношений, С. В. Бахрушин счел возможным объяснить объединение русских земель аналогичным фактором. Поняв известное положение В. И. Ленина о “новом периоде русской истории” и складывании всероссийского рынка “примерно с 17 века”13 как указание на “условия образования единого государства на месте феодальной раздроблен-
________________________________________
12 Эта статья была напечатана по рукописи Ф. Энгельса, не имевшей названия, и вошла в XVI том (ч. I) Собрания сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса под заголовком “О разложении феодализма и развитии буржуазии”.
13 См. В. И. Ленин. Соч. Т. 1, стр. 137.
стр. 73
________________________________________
ности”14 , хотя речь у В. И. Ленина шла о “действительно фактическом” объединении русских земель уже после образования “московского царства”, С. В. Бахрушин не обратил достаточного внимания на содержавшуюся здесь же ленинскую характеристику Русского государства XVI века.
С. В. Бахрушин, К. В. Базилевич, а за ними и многие другие ученые пришли к заключению, что XVII век является временем, когда сложился всероссийский рынок15 . Период, предшествовавший XVII в., рассматривался, поэтому ими под углом зрения “предпосылок” образования всероссийского рынка, как время, когда имели место начальные стадии этого процесса. С. В. Бахрушин посвятил специальное исследование “предпосылкам всероссийского рынка в XVI веке”, в котором высказал мысль о том, что начало развития рыночных связей “вряд ли справедливо относить… слишком далеко назад, к XIV – XV вв.” и что лишь в конце XV – начале XVI в. появились “признаки роста товарно-денежных отношений”, а “установление рыночных связей между отдельными районами Русского государства в широком масштабе, судя по конкретным данным, происходит только в XVI в., главным образом во второй его половине”16 .
Тот взгляд, что товарно-денежные отношения возникли в конце XV в., чем и определился весь последующий период русской истории, развивал в своих работах и акад. Б. Д. Греков. Приступая к исследованию истории крестьян в период с конца XV в., он заявлял, что “проблема появления товарного хозяйства и превращения его в капиталистическое стала проблемой, от правильного решения которой зависит понимание общественно-экономического развития всей Европы и России в частности”17 . Вместе с тем Б. Д. Греков отмечал, что “старый способ производства оставался в силе. Этот факт для характеристики эпохи имеет решающее значение. Капитал шел не по революционизирующему производство пути, а в направлении консервации феодального способа производства”18 , что, в общем, противоречило тезису о перестройке всего феодального хозяйства под воздействием рыночных отношений и эволюции в сторону капитализма.
Обосновывая периодизацию истории СССР феодального периода, К. В. Базилевич доказывал, что “с конца XV в. начинается развитие товарно-денежных отношений, которые в XVIII веке приводят к возникновению капиталистического уклада”19 . Весь период с конца XV в. он предлагал понимать как время господства денежной ренты. Несмотря на все оговорки, согласно концепции Б. Д. Грекова, С. В. Бахрушина, К. В. Базилевича, главным моментом, определявшим социально-экономическое развитие России с конца XV в., являлось развитие товарно-денежных отношений.
По мнению К. В. Базилевича, централизованное государство сложилось в середине 80-х годов XV в., однако экономическая раздробленность была преодолена лишь в XVII в., когда образовался всерос-
________________________________________
14 СВ. Бахрушин. “Феодальный порядок” в понимании М. Н. Покровского. “Против исторической концепции М. Н. Покровского”. Ч. I. М. -Л. 1939, стр. 139.
15 С. В. Бахрушин. Указ. соч. Там же; К. В. Базилевич. К вопросу об исторических условиях образования Русского государства. “Вопросы истории”, 1946, N 7, стр. 27; его же. Опыт периодизации истории СССР феодального периода. “Вопросы истории”, 1949, N 11, стр. 69.
16 С. В. Бахрушин. Научные труды. Т. I. М. 1952, стр. 25.
17 Б. Д. Греков. Крестьяне на Руси с древнейших времен до конца XVII века. М. -Л. 1946, стр. 552. В новом, посмертном издании слова “появления” и “превращения его в капиталистическое” сняты (см. Б. Д. Греков. Указ. соч. Кн. 2-я. Изд. 2-е. М. 1954, стр. 8), но существо концепции от этого, конечно, не могло измениться.
18 Б. Д. Греков. Указ. соч. Кн. 2, стр. 42.
19 К. Базилевич. Опыт периодизации истории СССР феодального периода, стр. 69.
стр. 74
________________________________________
сийский рынок. Но если слияние русских земель в единое целое “завершилось под влиянием усиливающегося экономического общения между областями, то вполне понятно, что это же условие действовало и на начальной стадии процесса”20 . Такое своеобразие, то есть возникновение политической централизации до экономического объединения, К. В. Базилевич объяснял специфическим для Восточной Европы фактором – потребностями обороны от внешних врагов. Но здесь же он подчеркивал, что “эти местные особенности не настолько значительны, чтобы изменить характер изучаемого процесса”21 , и что основой для объединения русских земель являлся, как и на Западе, рост общественного разделения труда и экономических связей между областями.
Тождество процессов образования централизованных государств в России и в странах Западной Европы С. В. Бахрушин и К. В. Базилевич простирали столь далеко, что признавали Русское государство конца XV в. национальным и лишь серединой XVI в. датировали начало “превращения его в многонациональное”, хотя это противоречило очевидному факту вхождения в состав Московского великого княжества в конце XV в. многих нерусских народностей Европейского Севера и междуречья Оки и Волги.
Весь процесс образования и развития Русского централизованного государства К. В. Базилевич делил на два этапа: объединение русских земель вокруг Москвы в XIV – XV вв. – и собственно образование централизованного государства с конца XV до середины XVII столетия. На первом этапе еще не было экономических условий, которые делали бы возможной централизацию, – господствовало натуральное хозяйство, хотя с 60-х годов XIV в. оживились денежные отношения, что привело к “феодальной концентрации”. Попытки рассматривать время деятельности Ивана Калиты как начало образования централизованного государства К. В. Базилевич считал “основанными на полнейшем недоразумении” и отмечал, что “Московское княжество ни при Дмитрии Донском, ни при его сыне и внуке (Василий I и Василий II) не только не являлось централизованным”, но, напротив, “мы не наблюдаем в это время даже в эмбриональной форме возникновения централизованной системы управления”22 . Что касается борьбы Москвы и Твери, то она являлась обычным феодальным насилием и грабежом; никаких принципиальных отличий в политике московских и тверских князей в XIV в. не существовало, они опирались, по словам К. В. Базилевича, “на господствующий класс феодальных землевладельцев своего княжества, то есть на своих бояр и церковь”23 . Лишь со второй половины XV в., на основе связанных с ростом денежных отношений изменений в экономике и победы объединительных сил в феодальной войне, сложились предпосылки образования единого государства. “Централизованное русское государство, – писал К. В. Базилевич, – создавалось на феодальной социально-экономической основе, но самая эта основа претерпела значительные изменения под влиянием развития товарно-денежных отношений”24 .
3. Зарубежные историки о возникновении Российского государства и его роли в европейском историческом процессе.
В отечественной исторической науке варяго-русский вопрос возник еще в XVIII в. и определенный вклад в развитие данной проблемы внес профессор Академии Наук Г. Ф. Миллер. Несомненно, разработка истории становления Древнерусского государства была связана с желанием немецкого историка разрешить актуальную для государства проблему (1730-е гг. являются периодом политического сближения России и Германии). Главным трудом Г. Ф. Миллера в этой области считается речь «О происхождении народа и имени российского», цель которой – доказать скандинавское происхождение Рюрика. Речь была составлена на латинском языке и должна была быть представлена на торжественном заседании Академии наук 6 сентября 1749 г. по случаю тезоименитства Елизаветы Петровны. Во время предварительных слушаний в Академии наук доклад Г. Ф. Миллера подвергся критике со стороны отечественных историков во главе с М. В. Ломоносовым. Длившаяся с октября 1749 г. по март 1750 г. дискуссия положила начало полемике между историками, вылившейся в противостояние двух концепций – норманизма и антинорманизма.
Признавая восточнославянские племена, населявшие западноевропейскую часть нашего отечества в начале IX в., отсталыми, с весьма низкой культурой, немецкие академики приписывали громадное цивилизующее значение иноземцам, проникшим в среду этих племен в лице первых варяжских князей и пришедших с ними норманнов. По мнению этих ученых, варяги явились носителями культуры и дали варварским восточнославянским племенам государственные учреждения и законы.
Немецкие ученые создали так называемую норманнскую теорию происхождения Древнерусского государства и права. Спорность этой теории заключается в том, что образование Русского государства рассматривается не как результат внутреннего развития общества, его разделения на социальные группы и классы, появления частной собственности, а как следствие деятельности пришлых скандинавских (норманнских) князей.
Норманисты пытались доказать весьма низкий уровень общественно-экономического развития восточного славянства к моменту образования Древнерусского государства. Например, А. Л. Шлецер утверждал, что до половины IX в., т.е. до прихода варягов, на территории, заселенной восточными славянами, “конечно, люди были, но люди без правления, жившие подобно зверям и птицам, которые наполняли их леса”[5].
Авторитет немецких ученых-норманистов, работавших в российской Академии наук, был в то время в России так высок, что большинство русских историков поддержали норманнскую теорию образования Древнерусского государства и права.
Совсем иные концепции об образование Древнерусского государства в советский период выдвигают зарубежные историки.
Например, профессор Гарвардского университета (США) О. Прицак. Этот ученый обосновывал идею хазарского происхождения Киевской Руси. Обвинив летописца Нестора в необъективности и сравнив его с современным политическим пропагандистом, он заявил, что «новейшему историку Украины и Восточной Европы следует наконец освободиться от пристрастий автора ПВЛ и не идентифицировать Русь с полянами для середины Х в., а вместе с тем проститься с концепцией славянского (полянского) происхождения Руси». Эти слова написаны в начале 70-х гг. XX ст., а в конце 80-х профессор О. Прицак с такой же легкостью, распростился и со славянским происхождением полян, объявив их хазарами. Прицак отвел значительное место доказательствам идентичности полян и хазар, не подкрепляя свои выводы археологическими находками.